В «котлах» вокруг Белостока и Минска немецкие войска пленили более трехсот тысяч человек – не только бойцов и командиров Красной Армии, но и просто подозрительных гражданских лиц призывного возраста. Пленных могло быть больше, если бы не упорное сопротивление окруженцев. Франц Гальдер с удивлением записал в своем дневнике: «На отдельных участках экипажи танков противника покидают свои машины, но в большинстве случаев запираются в танках и предпочитают сжечь себя вместе с машинами». Людские потери Третьего рейха были впятеро меньше советских и к этому моменту не превосходили потери в ходе победоносной Французской кампании 1940 года. Гитлер был доволен результатами первых дней «Восточного похода»: «Я все время стараюсь поставить себя в положение противника. Практически войну он уже проиграл. Хорошо, что мы разгромили танковые и военно-воздушные силы русских в самом начале. Русские не смогут их больше восстановить».

Те полки и дивизии Красной Армии, их бойцы и командиры, кто сражался в Приграничном сражении в июне 1941 года, стали истинными героями. Известный американский военный историк полковник Дэвид Гланц справедливо сказал о них: «Непрерывные и иррациональные, зачастую бесполезные советские наступления неощутимо разрушали боевую силу немецких войск, вызвали потери, которые побудили Гитлера изменить его стратегию и в конечном счете создали условия для поражения Вермахта под Москвой. Те советские офицеры и солдаты, кто пережил их серьезное и дорогое крещение огнем, в конечном счете использовали свое ускоренное обучение для нанесения ужасных потерь своим мучителям». От искореженных, обугленных остовов своих боевых машин на восток уходили будущие прославленные полководцы Великой Отечественной войны – К.К. Рокоссовский, В.И. Кузнецов, П.А. Ротмистров, И.Д. Черняховский, Д.Д. Лелюшенко и другие. Мало кому еще известным тогда командирам предстояло опробовать в боях с Вермахтом уроки «ускоренного обучения», полученные ими в схватке с немецкой военной машиной у границ Советского Союза.

Два подбитых советских тяжелых танка КВ-1

Подбитый советский бронеавтомобиль БА-10 и уцелевший член экипажа, взятый в плен. 24 июня 1941 г.

ПЕРВОЕ ВОЕННОЕ ЛЕТО

Удар немецких пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс» Ю-87 по советским позициям в районе деревни Волочек под Лугой. 14 августа 1941 г.

В течение первой недели июля немецкие войска продолжали удерживать инициативу в своих руках. Группа армий «Север» вышла к эстонской территории на рубеж Пярну-Тарту, танковая группа Гепнера заняла Псков и Остров. На центральном участке фронта танковые группы Гота и Гудериана, объединенные под руководством генерал-фельдмаршала Гюнтера фон Клюге в 4-ю танковую армию, вышли к рубежу Витебск-Орша-Могилев и готовились к форсированию Днепра. Контрудар двух хорошо укомплектованных мехкорпусов – 5-го под командованием Алексеенко и 7-го под командованием Виноградова, – проведенный в районе Сенно-Лепель западнее Витебска, в местности, слабо подходящей для массированного применения танков, не удался. Оба мехкорпуса были обескровлены за пять дней боев и вынуждены отойти на основной оборонительный рубеж армии. Для Сталина это было не только военной потерей, но и личной трагедией – 16 июля в плен попал его старший сын Яков, командовавший гаубичной батареей в одной из дивизий 7-го механизированного корпуса.

На юге танковые дивизии Эвальда фон Клейста, несмотря на непрерывные активные бомбежки советской авиации, продолжали рваться к Киеву, заняв Житомир и Бердичев. Моторизованные дивизии группы Лукина, 4-й и 16-й мехкорпус, переброшенный с Южного фронта, сдерживали их напор из последних сил. Почти не отставали от Клейста пехотные и горнострелковые дивизии, с которыми советские стрелковые дивизии вели постоянные арьергардные бои. 11-я армия Шоберта совместно с румынами начала активное наступление в Бессарабии и уже приближалась к Кишиневу.

После успеха в Приграничном сражении германское командование считало себя победителями, а войну против Советского Союза – выигранной. Пленные красноармейцы, захваченные танки и орудия, тысячи сожженных грузовиков, казалось, не говорили, а кричали о победе Вермахта. Начальник немецкого Генерального штаба генерал-полковник Франц Гальдер торжествовал, записав в своем дневнике: «Не будет преувеличением сказать, что кампания против России выиграна в течение 14 дней». Позднее он же заметил: «Когда мы форсируем Западную Двину и Днепр, то речь пойдет не столько о разгроме вооруженных сил противника, сколько о том, чтобы забрать у противника его промышленные районы».

Сын Верховного Главнокомандующего старший лейтенант Я.И. ДЖУГАШВИЛИ (1907-1943). Согласно официальной версии, попав в плен, он погибнет в концлагере Заксенхаузен

Немецкий легкий танк PzKpfw 35(t) 6-й танковой дивизии проезжает мимо брошенного советского командирского танка Т-28. Лето, 1941 г. 6-я танковая дивизия за три недели боев прошла более 800 километров: прорвала линию Сталина, форсировала Западную Двину, сражалась под Островом, форсировала Лугу, где остановилась, ожидая, пока подтянутся коммуникации и пехотные части. Наступление на Ленинград дивизия возобновила только 8 августа

Командир первой в Красной Армии отдельной экспериментальной батареи реактивной артиллерии И.А. ФЛЕРОВ (1905-1941). В октябре 1941 года получив тяжелое ранение, он подорвал себя вместе с головной пусковой установкой батареи, не допустив ее захват немцами. Последним донесением Флерова было: «Попали в окружение у деревни Богатырь – 50 км от Вязьмы. Будем держаться до конца. Выхода нет. Готовимся к самовзрыву. Прощайте, товарищи». В 1995 году Флерову посмертно было присвоено звание Героя Российской Федерации

Пулеметный расчет немецких егерей из состава группы армий «Север» ведет огонь из пулемета MG-34. Лето 1941 года. Солдат прикрывает самоходно-артиллерийская установка StuG III

БМ-13 – наиболее массовая и знаменитая советская боевая машина реактивной артиллерии периода Великой Отечественной войны, известная под народным прозвищем «катюша». Первые две пусковые установки БМ-13 на шасси машин ЗиС были изготовлены 27 июня 1941 г. на заводе имени Коминтерна в Воронеже. Сама установка представляла собой металлическую ферму, на которой смонтирован пакет из восьми пятиметровых стальных двутавровых балок. Для облегчения боевой установки по всей длине каждой балки были высверлены круглые отверстия. Ферма с пакетом направляющих прочно соединялась с поворотной рамой. Установка имела простейшей конструкции поворотный и подъемный механизмы, кронштейн для прицела с обычной артиллерийской панорамой, железный бак для горючего, прикрепленный сзади кабины. На задней части шасси были смонтированы два откидных домкрата. Стекла кабины во время стрельбы закрывались броневыми откидными щитами. Против сиденья командира боевой машины на передней панели был укреплен небольшой прямоугольный ящичек с вертушкой, напоминающей диск телефонного аппарата, и рукояткой для проворачивания диска, на котором имелось 16 номеров. Это приспособление называлось пультом управления огнем – ПУО. От него шел жгут проводников к специальному аккумулятору и к каждой направляющей. При одном обороте рукоятки ПУО происходило замыкание электроцепи, срабатывал пиропатрон, помещенный в передней части ракетной камеры снаряда, воспламенялся реактивный заряд и происходил выстрел. Темп стрельбы определялся темпом вращения рукоятки ПУО. 16 тяжелых реактивных снарядов из БМ-13 могли быть выпущены за 8-10 секунд и буквально перепахать территорию в районе цели. При этом оглушительный вой, которым сопровождался полет ракет, буквально сводил людей с ума. Соотечественники Баха даже прозвали советские реактивные установки «сталинскими органами». Те из немецких солдат, кто не погибал во время обстрела, часто уже не могли оказывать сопротивление, поскольку были контужены, оглушены и совершенно подавлены психологически. В свою очередь мобильность установки БМ-13 позволяла советскому расчету быстро уйти на другую позицию, избежав ответного удара противника.